Миннауки выпустило приказ, которым ученые жестко ограничиваются в контактах с зарубежными коллегами: на общение нужно подавать заявку, разговоры должны проходить при двух свидетелях и т. п. Датирован документ февралем, но только сейчас один из ученых, профессор института РАН написал открытое письмо к министру с требованием отозвать абсурдные требования. В Миннауки факт подписания такого распоряжения не отрицают, но называют его «рекомендацией», однако это не уменьшает его действенной силы. Ученые сегодня выступили уже с коллективным обращением с призывом отменить ограничения. Они напомнили, что наука рождается совместными усилиями ученых разных стран и является общим достоянием человечества, а факт подписания такой инструкции назвали иллюстрацией неадекватности министерства как органа управления отечественной наукой. На сегодняшний день документ не отозван.
Олег Комолов, кандидат экономических наук, доцент РЭУ им. Г.В. Плеханова:
«Некое „ужесточение“ режима осуществления международных научных связей происходит на фоне скукоживания, сокращения международных экономических связей в мире в целом. Это касается не только России. Если мы взглянем на мировую экономику, то обнаружим, что механизмы протекционизма, санкций, валютных войн и т. п. используются все чаще, сокращается интенсивность обмена инвестициями, международной торговли. Это происходит на фоне продолжающегося мирового кризиса, поскольку выйти на прежнюю траекторию роста мировой экономике не получается, и страны начинают замыкаться в себе, закрываться от внешних контактов, концентрировать ресурсы внутри себя. Это касается не только экономических ресурсов, не только классических факторов производства, таких, как земля, капитал и прочие ресурсы. Это, в том числе, касается и научных знаний.
Нынешнее поведение Минобрнауки находится в рамках этого общемирового тренда. В рамках усугубляющейся, растущей вражды между странами, растущей напряженности и закрытости ограничиваются и международные научные контакты. Это, естественно, плохо, поскольку ограничивается развитие науки и возможности приращения научного знания.
Все дальнейшее зависит от исполнения. Если мы обратимся к середине XX века, когда Советский Союз жил в вынужденной экономической изоляции, контакты советских ученых с иностранными тоже контролировались, ограничивались, и удавалось в значительной степени сохранить какую-то собственную стратегическую тайну.
В начале 2000-х годов, наоборот, российская наука фактически работала на западный мир: российские ученые публиковали результаты своих исследований в международных журналах, иностранные компании пользовались этими данными, и потом технологии работали не на Россию. И вот теперь хотят науку как-то „зациклить“ внутри страны. Но может возникнуть проблема в исполнении: у нас запретительных, ограничительных мер придумывают много, однако бюрократия работает крайне неэффективно. И я просто боюсь, что эти меры могут стать некой дубинкой, которой еще больше будут бить российских ученых по рукам и, например, ограничат доступность иностранных грантов, участие в международных проектах. Как деятель науки я на это смотрю, скорее, отрицательно».
Павел Кудюкин, сопредседатель профсоюза «Университетская солидарность»:
«С одной стороны, у нас говорится о необходимости развития связей, об экспорте образовательных услуг, о привлечении иностранных преподавателей и научных работников, а с другой — принимается вот такой указ, который перечеркивает и затрудняет возможности для реализации этой стратегии.
Вот ситуация: получен грант на научные исследования, условием которого является привлечение видных зарубежных ученых. Но получается, что мы зарубежного ученого привлекли, и тут же ставим в крайне унизительную ситуацию, после которой он просто скажет: ну знаете, господа хорошие, на таких условиях я с вами сотрудничать не собираюсь, до свидания.
Такое ощущение, что правая рука не знает, что делает левая. Какое-то совершенно шизофреническое раздвоение личности у госоргана. С одной стороны, мы включаем в показатели эффективности привлечение иностранных преподавателей, набор иностранных студентов, а с другой — максимально это затрудняем.
Даже в позднесоветские годы были ограничения — нельзя было общаться с иностранцами без санкции руководства, — но такого, чтобы общаться минимум втроем с советской стороны, такого условия не было. Можно было и один на один общаться. Получается, что теперь условия жестче, чем были в советские годы».
Алексей Кондауров, генерал-майор КГБ в отставке, депутат Госдумы IV созыва:
«Текст „инструкции“ меня крайне удивил. Смысла в этом приказе я вообще не вижу, и, с какой стороны на него не посмотришь, выглядит он немного странно.
Даже если бы это была инструкция для работников спецслужб по общению с иностранцами, то и тогда она выглядит достаточно глупо и примитивно. Российскую науку вперед она точно не продвинет.
Будут ли российские ученые следовать рекомендациям? Если хороший ученый захочет уехать за рубеж, он все равно уедет. В свое время советские артисты (ученые — реже, а артисты — чаще) во множестве бежали за рубеж, потому что считали, что условий для творчества там больше, чем у нас в Советском Союзе. То же будет и с учеными. Если они будут считать, что для их ученой деятельности и для них лично за рубежом условия предпочтительнее, то их не остановишь никакими инструкциями».
Дмитрий Дубровский, кандидат исторических наук, доцент ВШЭ:
«В Минобрнауки уже отыграли назад и сказали, что документ носит рекомендательный характер. Что это значит, теперь еще менее понятно. Если раньше это был идиотизм, то теперь это идиотизм рекомендательного характера.
Но, в целом, это не вчера взявшаяся логика, а это текст, который появился в 2007 году, и называется он — „закон об экспортном контроле“, к которому есть секретные приложения. В соответствии с этими секретными приложениями, насколько я знаю, все то, что перечислено в этом приказе, теоретически распространяется на все государственные учреждения. Не только на Академию наук, не только на университеты, а на все госучреждения.
Логика очень простая: любое государство имеет право и должно заниматься контролем, например, над распространением технологий, связанных с ядерным вооружением или вообще с ядерным синтезом, с другими опасными технологиями или технологиями двойного назначения. Но проблема заключается в том, что в реальной применительной практике к этому закону, к сожалению, нет никаких оговорок, что это касается ограниченной категории сюжетов. И в результате оказывается, что этой глупостью должны заниматься абсолютно все.
Мало того, что это выглядит как анахронизм, но еще и как абсолютная шизофрения, когда у дракона две головы. Одна голова кричит: давайте публикуйтесь на Западе, устраивайте международные конференции, приглашайте иностранцев, мы хотим быть частью мира. А вторая говорит: не надо иностранцев, это опасно, все контролируйте, записывайте и обо всем отчитывайтесь».
Дмитрий Ремизов
Источник:
